Более полумиллиона наших соотечественников проживает в европейской части России на Волге и удивительным образом они сохранили в чужой стране свой язык и обычаи, а также веру своих предков. Да что там, на Волге есть немецкие поселения, жители которых вообще с трудом понимают русский язык. Наряду с вюртембергскими колониями на Финском заливе близ Санкт-Петербурга, наряду с поселениями на Черном море от Прута до Дона, немецкими колониями на Кавказе, особого внимания заслуживают колонии поволжские, насчитывающие 102 родовых поселения на гористых и низинных берегах этой гигантской русской реки от Самары, Саратова до Сарепты, города гернгутеров /1/.
«Матушка Волга», кормилица, как называют ее россияне, способствовала их процветанию. Они искали происхождение своей матушки в болотистой местности Валдайских гор, богатой озерами, и считают, что нашли ее близ деревни Волгино Верховье /2/; поэтому построили там маленькую деревянную часовню, памятник любви к родине, природе и благочестию одновременно, хотя вряд ли часовня эта действительно обозначает исток Волги. Река быстро разливается, и у Рыбинска ее ширина составляет уже около 2 км.
 |
| Фотография часовни на истоке Волги в 1910 году. Фотограф С. М. Прокудин-Горский **************************** |
Под Нижним
Новгородом Волга принимает в себя почти такую же по величине Оку, и все более и
более разливается вширь, европейская река-великан. По обилию воды и ширине она
далеко оставляет позади Дунай и обладает на своих берегах красотами Среднего
Рейна. Справа, если ехать вниз по течению, почти везде крутые склоны лесистых
или бархатисто-зеленых гор с глубокими лесными ущельями, слева плодородные поля
и луга. У подножия Самары к обоим берегам подходят Жигулевские горы, создавая
живописные пейзажи.
 |
| Екатериненштадт (Баронск) ****************** |
С парохода можно разглядеть остроконечные церковные шпили, добротные дома и длинные ряды ветряных мельниц. Это многочисленные немецкие поселения на Волге, которые сегодня переживают большой экономический подъем. Немецкие переселенцы прибыли в Россию по приглашению Екатерины II. Тогда страна была опустошена истребительной борьбой русских и татар, набегами степняков и страшными казачьими восстаниями /3/. В некоторых из этих сел сейчас проживает до 3.000 человек. Екатериненштадт насчитывает около 10 000 жителей, и вместо сельского хозяйства и промышленности город занимается торговлей по Волге. Русские называют этот город Баронском /4/.
 |
| Печать Сарепты **************** |
От этих колоний под Самарой и Саратовом отличается Сарепта - колония гернгутеров близ устья р. Сарпы под Царицыном, там, где основной водный поток Волги разделяется на собственно Волгу и Ахтубу. Свое название колония получила в 1770 году, когда первые гернгутеры поселились здесь после тягот скитаний по безлюдным степям, как когда-то пророк Илия после долгого пути к вдове в Сарепте в земле сидонян. По этой причине на печати общины изображены лоток с кукурузными початками и кувшин с маслом под оливковым деревом. Упорство Илии и его непоколебимая вера в Бога были хорошим примером для молодых колонистов, ведь через три года их поселение было разграблено ордой казаков, поля часто уничтожались тучами саранчи, неурожаи, пожары (1823 г.), эпидемии среди людей и животных. Для защиты от калмыков и киргизов была построена небольшая крепость, которую правительство оснастило старыми пушками и укомплектовало отрядом в 12-ть солдат.
В течение 100 лет колония выживала как могла, но сейчас она процветает. Сарептская горчица и сарептский бальзам известны по всей России. Этот бальзам настаивается на степных травах, на которые до сих пор никто не обращал внимания, горчица также растет здесь в природе. Находчивый немец по имени Клитч /5/ сделал ее источником своего состояния, которое сегодня исчисляется миллионами. Мыловарни, как и кожевенные фабрики, обязаны своим возникновением обилию скота в степи. Культивирование табака является основой собственной его переработки. Кроме того, процветает виноградарство, выращивание фруктов и овощей.Калмыки,
что раньше разбойничали по степям, теперь работают на заводах Сарепты. С
русскими Сарепта поддерживает деловые отношения, но те избегают этого места из-за
его строгого аскетичного образа жизни, что для жизнерадостных русских является
олицетворением скуки. «Сарепта — это мир в себе, который спит от скуки и не
хочет, чтобы его беспокоили», — говорят они, ибо русские ценят удовольствие
выпить и покутить, поплясать под зажигательную мелодию или спеть веселую песню.
Тихая, созерцательная жизнь по раз и навсегда заведенному порядку: днем работа,
вечером церковь и разговоры на верандах, в 10-ть часов вечера – отход ко сну, по
воскресеньям проповеди, а после обеда духовные песнопения или рассказы в кругу
домашних – все точно так, как диктуют правила Братьев: ни танцев, ни вечеринок
и банкетов, ни игр и прочих общественных увеселений — ни один русский не сможет вынести такой жизни.
Но результат все оправдывает.
Город Сарепта является путнику на его пути от пристани на Волге по живописным
холмам, по пышущей жарой степи, как вожделенный оазис у подножия Волжских
высот. Здесь, огибая полукругом город, холмы в последний раз подходят к реке,
затем исчезают в калмыцкой степи. Белые домики прячутся в тени зеленых тополей,
дубов и тутовых деревьев. Пыльные улочки ведут к главной площади, где в обрамлении
пирамидальных тополей стоит небольшая готическая церковь. Здание общины, дом
священника, школа, магазин, гостиница и пекарня окружают площадь. Если вы
подниметесь на одну из вершин Волжских холмов, вы будете поражены контрастом
между пустынной, безжизненной степью с одной стороны, и маленьким
городом-оазисом с его церковью, белыми рядами домов и дымящимися фабричными
трубами, городом, созданным немецким неутомимым трудолюбием и благочестием гернгутеров,
с другой /6/.
На севере блестят на солнце луковичные купола православных русских церквей торгового города Царицына, на востоке между лесистыми болотистыми островами мерцает зеркало Волги, и над всем этим синие, безоблачные, залитые светом своды степного неба. Прочие крестьянские поселения расположены только вблизи Саратова.
Немецкий военнопленный с июля 1916 года ярко описывает жизнь среди поволжских немцев, этих «гессенцев с их львиными гривами», как он их называет /7/.
«После короткого перехода мы увидели перед собой в долине деревню Антон. Она выглядела совсем не так, как русские деревни, через которые мы до сих пор проходили. Нашему взору предстали побеленные дома с соломенными крышами, кирпичные здания, крытые черепицей и жестью, а посредине стояла церковь того же вида, какой мы ее знаем по нашей Германии. Это была настоящая немецкая деревня. Улицы не были вымощены, но, по крайней мере, были чистыми, на них не было грязи. Все дома были побелены, и почти перед каждым домом стояла скамейка. Что меня особенно поразило, так это ворота, — два узких столба со странно вырезанными головами русского происхождения. Жилой дом со спальнями и т. д. обыкновенно имел выходящий на улицу палисадник, кусты сирени в котором летом затеняли окна своими благоухающими цветами. Кроме жилого дома, в каждом хозяйстве имелось второе, в основном неотапливаемое здание – так называемая "Backhaus" (в данном случае «кухня». Прим.) Именно здесь летом проходит жизнь семьи, в то время как теплый зимний дом берегут. Постройка называется «Backhaus», поскольку здесь стоит большая «Plieta» - русская печь, занимающая большую часть кухни.
Одежда поволжских немцев предельно проста. Мужчины носят обыкновенные белые или цветные русские рубахи, простые черные костюмы, черную фуражку и высокие сапоги, которые в России являются непременным атрибутом. Женская одежда состоит из темной плиссированной юбки со светлой блузкой и простого узорчатого платка. Зимой женщины обычно надевают только короткую облегающую куртку на подкладке из овечьей шерсти, «кофту», а льняной платок меняют на шерстяной. Мужчины носят либо «плиссированный мех» русских, — одежду, сшитую из дубленых овечьих или козьих шкур шерстью внутрь, либо черный плиссированный мех. Такой черный мех плотно натягивается до бедер, а затем имеет широкое в складку, похожее на юбку расширение до самых пяток.
Летняя фуражка с козырьком и кожаные сапоги сменяются высокой овчинной шапкой и валенками. Поселенец чрезвычайно гордится своим черным «плиссированным мехом», поскольку «do schaat'r aus wie a richt'ger Deitscher” («это выглядит как настоящий немец»). И в самом деле, когда в тихий зимний день увидишь такого достойного пожилого господина в его черных мехах, неторопливо идущего по улице, «do maant mer grad» («мне хорошо»), то можно подумать, что это шествует настоящий гессенский крестьянин в своем воскресном черном сюртуке. На самом деле, большая часть этих поволжских немцев также родом из Гессена, в чем я смог убедиться, заглянув в церковные и общинные книги.
Когда солнце садится, заканчивается вся работа. В это время соседи ходят друг к другу в гости, садятся на лавочку перед домом, зажигают трубки или «wicklen sich aans», (т.е. сворачивают самокрутку) и начинают «Rot zu halla» (что-то друг другу рассказывать). «Mädercher» (девушки) чинно сидят со своими матерями, когда им приходится какое-то время побыть для детей «Kindsmaad» (няньками). Парни, наоборот, ходят по улицам группами и поют, а также «spiele gehn» (т.е. ходят в гости). Эти поющие братья ревностно следят за тем, чтобы «Obergässer» (с верхних улиц) не забрели на «Unnergaß» (нижние улицы), а «Gänsgässerer» (центральные улицы) не попали в «Kerchgaß» (улицы вокруг церкви), иначе ведь их можно и «gerisse» или «gehullaxt» (поколотить). Короче говоря, с ними лучше не иметь дела, ведь они в любой момент готовы начать задирать любого.
Эти немцы имеют большую склонность к прозвищам или, как там говорят, «Uhnamen». Я встречал людей, которых окликали как "Flohhannes" ("Вшивый Иоханн"), "Speckmichel" ("Жирный Михель"), "Hickelhannes" ("Икающий Иоханн"). Но это все еще ничего. Позже, когда я жил в Бальцере (Голый Карамыш) /8/, то познакомился с двумя мастерами-ткачами, одного из которых называли »Sandhas» («Песчаный заяц»), а другого – «Hosenmuster” («Брючный узор»), потому что он осмелился носить английские брюки в шашечку вместо традиционных черных брюк и т. д.
Я скоро перезнакомился со всеми окрестными деревнями: Moor, Messer, Beideck, Grimm, Norka и т. д., и все более и более приживался у поселенцев, так что в конце концов меня самого приняли за колониста: они забыли, что я военнопленный.
Однажды в Бальцере после спектакля, в котором я участвовал, меня спросили, не актер ли я. Когда я ответил отрицательно и сказал, что до войны изучал восточные языки в Берлине, один добрый старый господин, стоявший рядом со мной, выпалил: «Un eich hunge denkt, Ihr sad aaner von dere Wiesseseit!» («Хватит нас дурачить, Вы с луговой стороны!») /9/.
Не будем забывать об этом неприхотливом непритязательном народе на Волге. Они остались немцами, эти колонисты Поволжья с их старыми добрыми обветренными лицами, острыми крючковатыми носами. Они остались немцами в чувствах и мыслях и надеются, что когда-нибудь их доброе старое отечество снова протянет им руку, чтобы они смогли вернуться.
ИСТОЧНИКИ ТЕКСТА:
1) Научное приложение к «Leipziger Zeitung» 1898, No 88. Тромнау-Эккерт,
2) Культурная география Германской империи. 3-е изд., стр. 118 и след. Halle a. S. 1904, H. Schroedel.
3) Журнал Общества немцев за рубежом. 1919, номер 40.
Quellen:
1) Wissenschaftliche Beilage der Leipziger Zeitung 1898, Nr. 88. Tromnau-Eckert,
2) Kulturgeographie des Deutschen Reichs. 3. Aufl. S. 118 ff. Halle a. S. 1904, H. Schroedel.
3) die Zeitschrift des Vereins für das Deutschtum im Auslande. 1919, Heft 40.
ПРИМЕЧАНИЯ.
1/ Гернгутеры ("Herrnhuter" - букв. "стражи людские"), "чешские братья" — христианская евангелическая организация, основанная в Чехии (Богемии) в XV в. после гуситского революционного движения, из остатков гуситов — последователей Яна Гуса. В 1456 году в Польше они образовали евангелическое братство («Богемские братья»). За период Тридцатилетней войны в Европе их почти полностью истребили. В начале XVIII века идея «Богемских братьев» получила развитие в Германии (Саксония). Целью этого религиозного движения было в т.ч. нравственное перевоспитание людей.
2) Деревня Волговерховье. В 1889 г. население ее составляло 162 чел.
3) Автор, кажется, не очень хорошо разобрался в истории России в данный отрезок времени. Все у него смешалось в кучу, «кони-люди».
4) См. Википедию. Ссылка
5) . В 1810 году немецкий миссионер Иоганн Каспар Глич /Johann Caspar Glitsch/ организовал в Сарепте паровое производство переработки маслосемян горчицы — именно этот год по праву считается началом промышленного производства и годом становления горчичной отрасли в России. А сорт горчицы получил свое название по имени поселения Сарепта — сарептская горчица.
 |
| Иоганн Каспар Глич ****************** |
6) См. Википедию. Ссылка
7) Журнал Общества немцев за рубежом за 1919г. (номер 40).
8) См. Ссылка
9) Луговая сторона, левый берег Волги, где немецкие переселенцы говорят на несколько ином диалекте, в отличие от правого гористого берега.
КОПИРОВАНИЕ ТЕКСТА РАЗРЕШЕНО ТОЛЬКО С УКАЗАНИЕМ ССЫЛКИ И АВТОРСТВА.
Комментариев нет:
Отправить комментарий